Таёжный дауншифтинг: из директоров в бичи

Интервью с Константином Коковихиным.
Константин рассказывает о четырёхмесячном опыте жизни и работы в тайге на поиске и добыче золота в Охотском районе Хабаровского края в качестве горнорабочего.
2018 год. Июнь-сентябрь.
Владивосток — город талантливых и ярких людей, о которых мы (школа «Селекция») рассказываем в блоге. Семинары и мастер-классы Школы проводят специалисты-практики (эксперты, профессионалы, асы — как ни назови, всё они), влюблённые в своё дело. Своим креативом, энергией и знаниями они создают Владивосток — город крутых рекламщиков мира.

В каждой новой статье мы задаём вопросы интересным людям об их работе и увлечениях. Узнаём, как они нашли дело жизни и как развивают его на Дальнем Востоке.

Статьёй «Таёжный дауншифтинг: из директоров в бичи» продолжаем серию интервью с маркетологами, рекламистами, предпринимателями, творцами и бизнесменами Владивостока.

Ксения Новикова
Копирайтер, корректор
Константин Коковихин
Предприниматель, эксперт Яндекса по обучению на момент написания статьи, сервисный резидент технопарка «Русский», руководитель школы рекламных коммуникаций «Селекция», куратор и преподаватель программы «Цифровой маркетинг» от компании Яндекс в ДВФУ.
До ухода в тайгу Константин Коковихин работал в рекламном бизнесе 12 лет. Начал карьеру менеджером по продажам рекламы в 2006 году в бумажном ежемесячнике «Деловой Владивосток». Продолжил в Приморском Агентстве Рекламы и Информации («ВладивостокФМ», «Авторадио», радио «Шансон») и в диджитал-агентстве «Точно!».

Был партнёром Яндекса по обучению, признанным специалистом по интернет-маркетингу, спикером на федеральных конференциях, исполнительным директором и совладельцем компании.

На пике своей карьеры в 2018 году, будучи в глазах окружающих успешным молодым профессионалом, Константин бросил цифровой мир, карьеру и ушёл в тайгу.
Часть 1. О работе бичом
— Почему бичи?
— Бич на сленге геологов — человек, работающий вахтовым методом в артелях, геологических экспедициях, на сезонных работах.

90% человек, что я встретил на вахте — адекватные, работящие люди, с ними можно договориться: ты к ним по-людски и они к тебе по-человечески.

Ребята, с которыми я близко общался, жили здесь и сейчас. На мой взгляд «жить здесь и сейчас», это самое адекватное поведение психически здорового человека
— Как же вы к ним попали?
— Через Илью, моего институтского приятеля. Он учился на геолога, я — на геоэколога. Илья после окончания университета пошёл работать по профессии в «Амур», сейчас работает в «Полиметалле» в геологической службе.

Я два года собирался поработать у него, на третий решился. Потому что накопилось много стрессов, нервов. В какой-то момент понял, что, если не отдохну, не намечу стратегические направления развития, мне совсем плохо станет. Связался с Ильёй, попросился на работу, он ответил, что можно, только обычным бичом-работягой. Я согласился -)
— В каком регионе работали?
— Хабаровский край, Охотский район, территория многолетней мерзлоты. От Владивостока примерно 2 300−2 500 км. Добираться до места работы в тайге — отдельная история. Мы четыре месяца жили, работали, исследовали тайгу, отбирали пробы для определения процентного содержания золота в породе.
— Как вы добирались до места работы?
— Думаю, что я добирался до рабочего посёлка Светлое с детства. Родился в Кавалерово [Приморский край, 450 км. от Владивостока]. В 16 закончил школу и уехал во Владивосток. Это было правильным решением для меня. Советую парням как можно раньше пробовать самому себя обеспечивать.

Учишься? Трудись по вечерам, делай рефераты на заказ, программируй, промоутером подрабатывай, на раздаче гамбургеров стой или мешки грузи на ЖД-станции. Если не нравится жить, учиться, работать в России, езжай в другую страну и там ищи себя.
— А непосредственная дорога в тайгу?
— Во Владивостоке сел на поезд до Хабаровска, потом на Ан-24 в Охотск полетел, первый раз садился на полосу из профилированных стальных полос. До Охотска 1 300—1 500 км от Хабаровска на самолёте. Над Охотским морем пролетали. Прилетели в Охотск и поехали в бичарню-общагу на ЗИЛе. Живёшь в общаге 2−5 дней, а иногда и пару недель, ждёшь вертолета.
На вертолёте ещё 270−300 км в тайгу, в рабочий поселок Светлое. В Светлом всё серьёзно: буровая техника, рудовозы, общежития, администрация, столовая, лаборатория. Бурение, карьеры, взрывы. Там селишься в бичарню в блок-модуль, например. Ждёшь своей очереди на гусеничный вездеход. Едешь на вездеходе по тайге, по реке. Приезжаешь на место, разбиваешь лагерь.
— То есть, это была полноценная экспедиция?
— Да, верно, геологическая экспедиция. Участники отряда: Илюха — руководитель, начальник экспедиции. Двое работяг. Я и Влад — горнорабочие или, по-другому, топографические работники. Владислав Харин и Максим Козырев [техник-геолог] — оба с Благовещенска, детдомовские. Классные ребята. Максим не просто рабочий, его дело — наблюдать, записывать цвет породы и так далее. Ещё с нами был повар Евгений Сурин.
— Как вы обустроились в тайге?
— Из палок каркас собрали, нары поставили, стол соорудили. Купались в горной реке и ловили хариусов на удочку. Сделали лабаз [продуктовый склад, поднятый на высоту], чтобы мишки да лисы продукты не воровали. Десять мишек видели за четыре месяца. Три к нам в лагерь приходили. Отпугивали как могли. В том числе и стреляя из ружья в воздух.
— А в чем заключалась работа?
— Геолог в специальной программе «ArcGIS» создаёт маршруты-профили на площади, которую нужно исследовать. Каждый профиль нужно пройти ножками, ходили двумя маршрутными парами по два человека [требования техники безопасности]. До первой точки профиля добирались полтора-два часа, карабкаясь в гору.

Поначалу тяжело было, мы с Илюхой в офисах же сидим на гражданке. Под конец смены залетали на гору — адаптировались к нагрузкам. Знатно прокачали выносливость и сбросили несколько кило.

Приходишь на точку с кайлушкой. Роешь ямку от десяти сантиметров. Докапываешься до породы. Супесь, суглинок, глина и песок. Органику брать нельзя, потому что она засвечивает анализы, не даёт понять, есть ли золото. Пробы в лабораторию отправляешь на спектральный анализ. В лаборатории пробу грунта сжигают и смотрят, есть ли золото — очень упрощённо описал лабораторный анализ, он, конечно, сложнее. Ходишь по маршрутам не каждый день, есть дни, когда работаешь в лагере. Просушиваешь, просеиваешь грунт, пакуешь в конверты.

Просеиваешь пробы через сито, засыпаешь в мешочек, кладёшь бирку с координатами точки. Взвешиваешь, чтобы пройти весовой контроль — должно быть больше ста грамм. Готовишь к отправке в лабораторию в Хабаровск.
— Такие серьёзные перемены. На такое сложно решиться наобум. Почему ушли в тайгу?
— Я выгорел, требовалась помощь психолога и длительный отдых от раздражающих факторов, например, от интернета. Хотел сделать паузу, посмотреть за горизонт. Понял, что голова взорвётся, если так продолжать пахать в офисе. Это сказывалось на настроении: то плохое, то хорошее. Бросало из стороны в сторону. В один день мог горы свернуть, в другой ничего не хотел, апатия наступала.
— С работы уходили насовсем?
— Я сказал: «Ребята, я покидаю маркетинг. Не знаю, что будет. Ухожу на четыре месяца в тайгу. Вы как хотите, вернусь и решу, что дальше. Мне надо отдохнуть, подумать, прийти в себя». А то сбои начались, неадекватность моих реакций на окружающий мир и на коллег любимых.

Может быть, возраст тоже подстегнул. Кризис среднего возраста — ярлык. Считаю, что его не существует, счастливые психически здоровые люди просто живут, не парятся, что было в прошлом, что будет завтра. А вот невротики, каким я был, другое дело: всё им не живётся, то чувство вины, то тревожность, то психотравмы тригерят, то другие тараканы.
— Сколько вам было лет до тайги?
— 33 года. Переломный год был, сделал татуировки в первый раз. Попросил мастера-татуировщика что-нибудь в японском стиле. Она наколола девушку в японском кимоно. А у меня бабушка японка, её звали Торри Мицуко. Получается, что у меня на плече бабушка вытатуирована?

Ещё есть Мерлион, символ Сингапура. Я прочитал книгу премьер-министра этой страны Ли Куан Ю «Из третьего мира в первый». И с этого всё началось. Я тридцать три года не думал о татуировках и не хотел их, а тут сразу две.
— А о самой тайге расскажите, это же после города совершенно другие ощущения?
— Тайга — это красиво, тишина, покой. Природный психолог, помогающий справиться с проблемами. Тайга — лекарь души.
Мне больше всего нравится туман в горах. Это прям какое-то волшебство. В сентябре шёл дождь пять дней, а на тысячниках [горы высотой от 1000 метров] снег. Очень красиво. Но круче всего — радуга из тумана, радуга не по цвету, а по форме. Чудо! Арочная полоса тумана. Понимаю, что это какие-то взвешенные частицы, давление, разность температуры. Но для меня это магия, магия тайги. Ради этого стоило приехать сюда на четыре месяца.
Видели медведицу с двумя медвежатами. Трёх лис. Лосиху с лосёнком. Мы разбили лагерь в каком-то таком месте, с кучей троп звериных. Я мечтал берлогу медведя найти. Не столько медведя увидеть, сколько берлогу. Не знаю, почему так. В итоге наткнулись на неё, но животного, к счастью, не было.
— Как развлекались в тайге, была какая-то связь с миром?
— У нас дизельная электростанция была. Смотрели корейские и китайские фильмы. Илья — любитель азиатчины. Один фильм меня сильно тронул «Ода моему отцу». Сильный фильм. В свободное время читали, дрова заготавливали, в карты играли. Открыл замечательного писателя Бабеля. Гений прозы. Кальян заказали из Хабаровска — привезли через три месяца к концу экспедиции на вертолете, на самолете, на вездеходе.
— Были интересные открытия во время экспедиции?
— На меня озарение снизошло. Я Володю [работал на другом участке] и других ребят называл — взрослые мужики. А я в какой-то момент понял, что эти мужики всего на пару лет старше меня. Два, четыре года. Я как это осознал, меня будто обухом по голове ударили — я что взрослый мужик тоже?
— Как возвращались домой?
— Домой приехал, пошёл в парикмахерскую, постригся, покрасился. С друзьями начал встречаться и так далее. Соскучился. Вышел в люди — до тайги я считал себя закрытым человеком, нелюдимым, а после тайги стал экстравертом, открытым и общительным. А, может, я всегда был экстравертом, но скрывал -)
— После тайги изменилось что-то во взглядах?
— Раньше я не очень любил компании. А сейчас я прямо горю, хочу с новыми людьми знакомиться, хочу двигаться, общаться, хочу рассказывать, делиться опытом, слушать истории других людей, узнавать их глубже. У меня мозг физически изменился. Интроверт — это состояние? Черта характера? Шаблон поведения? Так вот, я изменил своё состояние и жизненные установки. Был интровертом, закрытым в себе, необщительным, нелюдимым, а благодаря силе воли, характеру, тайге стал экстравертом.
Это была первая часть приключений Кости в тайге, спасибо за интерес к статье! -)
АВТОРЫ СТАТЬИ
Маргарита Бабченко — журналистка. Ксения Новикова — копирайтер, корректор. Константин Коковихин — выпускающий редактор. БИЧи — герои-работяги -)